Прекрасный день дипломированного специалиста
Рассказ

* * *

Проблемная камера меня нервирует. После нее долго не могу успокоиться. Не моя работа — решать проблемы. Я только исправляю цвет у огоньков — и все. Точно, переведусь. В патруле нет таких, проблемных.  А если откажут — уйду в чистильщики. Они всегда требуются. Иду по коридору. Вообще-то, последнее время мне тут почти нравится. Наверное, все-таки адаптируюсь понемногу. Только вот работа… Нет, сама-то она нетрудная, я уже говорил. Быстро делаю. Даже сейчас, когда за двоих работаю. Может, участок Кэт мне вообще отдадут насовсем, мне нетрудно. Трудно с этими, которые в камерах. Но они — тоже часть работы. Я это понимаю. И терплю. Они, которые в камерах, глупые. Всегда говорят одно и то же. А особенно эти, в предпоследней, проблемной. В  прошлый раз пытались доказать, что я должен подчиняться параграфу пять примечание три. А ведь параграф этот только для узких специалистов. Не для меня. Я — просто специалист. Дипломированный. Не узкий. Я специально в диплом заглянул, хотя и так помнил. Но на всякий случай. Там четко написано — «специалист». Там нет слова «узкий». Значит, параграф пять меня не касается. Совсем. Да и не мог он меня касаться. Узкий специалист — это когда умеешь делать только что-то одно. И все. А я ведь и еще кое-что умею, кроме своей основной работы. И это куда более интересное занятие. И приятное. Только вот почему-то заниматься им не разрешают. Когда впервые попробовал, давно еще, девчонки-расчетчицы перестали хихикать и начали вопить и звать капитана. А тот меня выгнал из рубки и запретил это делать. И Док потом сказал, что нельзя. Я спросил, почему раньше было можно и даже нужно, а теперь нельзя. А он ответил, что все люди разные, и здешних мои забавы раздражают. Что если мне так уж хочется — я внизу могу, там есть специальное место для подобных игрушек. Я попробовал разок, но не стал больше — там не интересно. В рубке ведь совсем другое дело… Иду по коридору. Чем ближе к рубке — тем холоднее. В рубке вообще очень холодно. Ну и ладно, я ведь не собираюсь там задерживаться. Капитан куда вежливее бригадира Майка — он застыл у потолка и проходу не мешает. Здороваюсь и, так и не дождавшись ответа, прохожу к коммуникатору. Но на капитана я не в обиде — он все-таки капитан. В креслах пусто — оба пилота у кофейного автомата, вечно они там толкутся. Набираю свой код для ежедневного отчета. Код принят, сигнал становится синим. Докладываю обстановку — все нормально, никаких нарушений. Двести девяносто восемь камер, фильтры стандартные, заменены успешно. Одна камера — фильтр заменен на усиленный в связи с возрастанием нагрузки. Еще одна камера — резервная, фильтр законсервирован в начале полета, консервация подтверждена. Уборка на уровне, ни внизу, ни в рубке сегодня я не заметил ничего неподобающего. Правда, лифт по-прежнему не починили, но этого я не докладываю — не мое дело. Кэт опять пропустила вахту. Вот об этом — докладываю. Это, наверное, не совсем хорошо с моей стороны. Ей наверняка влетит. Но сама виновата. Если бы она меня заранее предупредила и попросила ее подменить, я никому бы ничего не сказал.  Первый раз, что ли? Мне не трудно. Но она не стала предупреждать и просить,  просто не вышла — и все. Словно так и надо.  А, значит, сама виновата. Поделом. А  мне премиальные будут. Точно будут, уже четыре вахты за нее отработал. Завершаю доклад и нажимаю отсыл. Огонечек меняет цвет. Вообще-то, это не моя работа, но я очень люблю смотреть, как они меняют цвет. И, потом, мне совсем нетрудно. На соседней консоли мигает желтым, далекий голос бубнит устало: -…«Шхера», ответьте,  ответьте, «Шхера»… есть кто живой, ответьте… вы отклонились от курса, ответьте, «Шхера»… Он давно там бубнит, но это не имеет ко мне никакого отношения. Я сделал свою работу на сегодня и могу быть свободен. Могу сесть в кресло прямо тут и слегка позабавиться. Что-то мне подсказывает, что сегодня капитан возражать не будет. Он вообще очень молчаливый последнее время, да и девчонок, которые могли бы завопить,  в рубке нет. Вообще никого нет, кроме нас с капитаном и пилотов у кофеварки. Но они и раньше не возражали, смеялись только и пальцем показывали. Может, действительно доставить себе удовольствие, пока есть время?.. Ежусь  и судорожно зеваю. Нет. Слишком тут холодно. Да и устал я — все-таки за двоих работал. Покидаю рубку, вежливо кивнув капитану на прощанье. Он не отвечает, но я не в обиде. Во-первых, он все-таки капитан.  А, во вторых, очень трудно кивать, когда голова так сильно свернута в сторону, что из разорванной шеи торчит позвоночник. Прохожу по коридору до своего отсека. Снова приходится протискиваться мимо бригадира Майка — и что он так ко мне привязался? Снова зеваю — резко, даже челюсти больно. Еще какое-то время приходится потратить на шлюз, а потом сразу — спать…

* * *

— Не плачь. — Как же не плачь, как же не плачь!.. Что же теперь будет-то?! Ой, мамочки-и-и-и! — Все будет хорошо. — Ага, хорошо, как же… когда они все... Когда мы все… ой, и зачем я только согласилась!.. — Может, я ошибся. И все вовсе не так плохо. — Как же, ошибся! А почему нас тогда не освободили до сих пор? Нету их никого, нету! Ой, мамочки… только мы и этот идиот. И бандиты эти, ой, страшно-то как, мамочки… — Он не идиот. А они — не бандиты. В колонисты особо агрессивных не загоняют, кому нужны проблемы? Только за мелкие правонарушения. Дорогу не там перешел, хулиганство, налоги опять же… Так что ты не бойся. — Капитан такой вежливый… был… и девочки... а теперь… и Майк… ой, ну почему-у-у?! Нет, ты вот скажи, есть справедливость, а? Почему их больше нет, а этому идиоту хоть бы что! — Так радуйся. Если бы и он не выжил — кто бы нам фильтры менял?

* * *

Иду по коридору. Просто так иду. Не на вахту. Нравится просто. Я потому сегодня пораньше и вышел. Здесь коридоры хорошие, длинные. Интересно ходить. В патруле нет коридоров, только кабина. Там все встроено и ходить некуда. А мне нравится ходить, особенно при отключенной гравитации, шлепая липучками. Опять погулял по потолку в смотровой. Механик меня не видел, я его далеко обошел. Они больше не перемещаются, никаких неожиданностей, раз запомнил, где кто — и все. Это очень удобно, когда никаких неожиданностей. Только вот бригадир Майк… и надо же ему все время лезть в скафандре в самое узкое место у моей капсулы? Там и так-то не развернуться… В коридорах много новых заплат, раньше их не было. Они неправильных форм. Иногда это красиво. Иногда нет. Но все равно интересно. Раньше в коридорах не интересно было — никаких тебе заплат, зато на каждом шагу попадались эти, которые себя нормальными считают. А теперь — красота. Смотрю на таймер и сворачиваю вниз. Если не торопиться — приду как раз к началу вахты.

* * *

— Я не хочу умирать… — Если все получится, то никто больше не умрет. — Что получится, что?!  Осталось меньше суток! Мы должны были начать торможение еще вчера! А завтра будет поздно, мы разобьемся! — Значит, сегодня. — Что сегодня, придурок?! Даже если этот лысый  урод нас выпустит, что мы сможем?! Пилоты погибли! Корабль неуправляем! Я не пилот,  если тебе еще не ясно?! Может, ты у нас пилот?! — Я был пилотом. Правда, давно. И на другой модели. Но это шанс. — Что же ты молчал, скотина, пока я тут с ума сходила?! Надо его уговорить, надо обязательно его уговорить! Ты уже придумал — как?! — Да. Только не кричи. Ты его нервируешь.  

* * *

Спускаюсь, не торопясь. Покачиваю головой под музыку и улыбаюсь. Я сегодня решил проблему. Это — не моя работа, но приятно. Вот как вчера, когда я придумал с двойным фильтром. Ведь если в камере вдвое возросла нагрузка на фильтр — логично заменить его двойным. Это красиво. Как синий огонек. Раньше я такого не делал, но вчера мне понравилось. И вот сегодня я тоже придумал. Не люблю, когда мне создают проблемы. Но не обслуживать проблемную камеру тоже нельзя. Значит, снова выслушивать их глупости. Снова нервничать. Не хочу. И я  нашел выход! Просто взял у капитана клипсу аудиоплеера. Я честно его спросил сначала, можно или нет,  но он не стал возражать.  

* * *

  — А я знаю, почему он выжил. — Ну и почему? — Он в аварийной капсуле ночует. Она на отшибе и полностью автономна. Я все думал, почему никто ими не воспользовался? Ведь разгерметизация не могла быть мгновенной. А теперь понятно… — Что тебе понятно? — Даже если и были такие — они к первой капсуле бросились. А там наш придурок. Запершийся изнутри. Он всегда запирался, после той шуточки Сандерса. — Дурак твой Сандерс, и шутки у него дурацкие. — Это уж точно. — Мы обречены, да? — Хорошо, что здесь койки жесткие. В компенсаторную мы бы точно вдвоем не влезли… —  Ты бы все равно не смог! Там двое — и то с трудом справлялись, а ты уже давно не пилот, ты вообще никто! У нас все равно не было шансов! Не было, слышишь?! Ну что ты молчишь?!.

* * *

Сегодня хороший день. Иду по коридору и улыбаюсь. Плеер — это очень хорошо. Хорошо, что я так хорошо придумал. И пусть говорят себе все, что хотят. Я не слушаю больше. Все авно они говорят сплошные глупости. Как та, например, что я узкий. Это ведь не правда. Узкий, когда основная функция одна.  А у меня и вторая есть. Только разрешают редко. Капитан говорил — это баловство. Док отсылал вниз, где неинтересно. Капитан всегда запирает свое баловство на ключ и уносит ключ с собой. Я забрал этот ключ — капитан висит в рубке вниз головой и молчит. Я его спросил, но он молчит. Молчание — знак согласия. Значит, можно. Я так и думал, что сегодня будет можно. Сегодня хороший день. На пульте у пустого кресла мигает уже не только желтым, но и красным. Стараюсь не обращать на это внимания, прохожу к своему комму, делаю плановый доклад. Голос рядом продолжает бубнить. Подхожу к левому креслу пилота. Сажусь. Отпираю панель магнитным ключом капитана. На экране — красивая картинка. Очень красивая, но не правильная. Ее нужно слегка поправить. Несколько цифр сюда, еще несколько — вон туда… цифры — это совсем несложно, я видел, как это делали пилоты,  здесь консоль куда проще, чем в свободном патрулировании. Отбиваю пальцами быструю дробь. Клавиши сенсорные, это старомодно, но красиво. Сразу видно, как меняют цвет огоньки. До некоторых дотянуться сложно, приходится сильно наклоняться вправо. Обычно пилотов двое, но мне не привыкать работать за двоих. Красные — самые неприятные, с ними приходится возиться дольше всего. Но я справляюсь и с ними. Откидываюсь в пилотском кресле и улыбаюсь. Смотрю на сине-зеленое перемигивание. На консоли больше нет желтых огоньков. Красных тоже нет, но желтые меня всегда раздражали больше. И стрелочка на экране теперь не промахивается мимо красного шарика и не упирается в большую лохматую звезду. Прекрасный день — сегодня мне никто не запретил получить удовольствие до конца. Преисполненный благодарности, аккуратно засовываю ключ капитану в нагрудный карман кителя. Говорю: — Спасибо! Ответа не жду. Спасибо и на том, что из рубки не выгнал. Все-таки он — капитан. А я — просто специалист. Пусть и дипломированный…