Мария Акимова
КОД КРАСНЫЙ
Секретные игры секретных служб – они такие… игры.
Начальник службы OSP при MRTQ закончил складывать журавлика из секретного донесения. Сторонний наблюдатель отметил бы, что птица вышла больше похожей на трехгорбого жирафа. После чего «стороннему наблюдателю» пришлось бы застрелиться, поскольку и само донесение, и его реинкарнация являлись частью Сверх Секретного Процесса.
Начальник рассмотрел кособокого уродца со всех сторон и остался доволен. Птица отправилась во чрево железного шкафа к своим разномастным собратьям. А единственный человек, способный разобраться в ворохе мятой бумаги, захлопнул тяжелую дверь. Ключ заскрежетал в замке, запищала сигнализация, выстраивая новую комбинацию кода. Черт возьми, самый простой вариант секретности — самый надежный. А дураки пусть кормят своей работой электронику. И верят в ее неуязвимость, если так нравится.
Мужчина повернул монитор и позволил себе пару секунд смотреть на него с искренней ненавистью, прежде чем подключился к сети. Экран немедленно замигал истеричными вызовами из приемной.
«Вы пять минут не можете без меня?», — отстучал хозяин кабинета одним пальцем по тугим кнопкам клавиатуры.
«Сэр! В японском отделе утечка! Сэр, разрешите мне войти!»
— Входите, Джулия! — рявкнул начальник во всю мощь своих легких. Комната была, разумеется, звуконепроницаемая, но, зная характер Джулии Икс, не приходилось сомневаться, что она стоит, прижав ухо к створке двери и напрягая все возможные органы чувств. Их, по последним слухам в отделе, у девицы было порядка семнадцати.
— Сэр! — рыжая шевелюра секретарши пребывала в неуставном беспорядке, лицо выражало неуставное беспокойство, а колени дрожали, противореча не только уставу, но и элементарным правилам приличия. С таким отношением к работе мисс Икс давно должна была вылететь со службы. Ей удавалось удерживаться исключительно за счет феноменальной памяти и чуткой интуиции. Назвать которую Предвидением с большой буквы мешал тот же устав и правила секретности.
— Сэр! В японском отделе…
— Я читал, — оборвал ее начальник, — Суть. Коротко. И без… — он многозначительно приподнял бровь.
Секретарь встала в позу тадасаны. Медленно выдохнула и попробовала изобразить спокойствие. Легко этому — двадцать лет оперативной работы, десять на нынешней должности, минуя промежуточные «подай-принеси». Даже знать имя Джей Каппы дозволенно только сотрудникам с допуском не ниже второго. Для остальных он — мистер Пит, администратор по хозяйственной части.
— Мистер Пит, — голос девушки еще дрожал, но ответный кивок означал, что теперь она ведет себя пристойно, — в японском отделе… прорвало трубу.
— Фановую? — уточнил мистер Пит.
— Да, — едва слышно подтвердила мисс Икс, — полчаса всех… заливает.
— Так таки всех? — когда сомнение — часть твоей работы, перестаешь доверять даже себе, не то что подчиненным.
Она кивнула. Компьютеры в отделе внезапно разразились фонтанами иероглиформ и чужих схем. Дешифраторы голодными псами бросились на такой подарок. Дружественные отделы намекали на общую радость, а восточное крыло перестало выходить на контакт. Даже в частном порядке. Все попытки натыкались на автоответчик, равнодушно повторявший, что все ушли на корпоративный обед. А какой обед, если у них такой кризис?!
— Значит, полчаса организацию заливает… всякое… — начальник потер щетину на бритом затылке, пора корректировать шифр, невозможно разговаривать с женским персоналом.
— Да, всякое наше и всякое чужое.
Длинное лицо мужчины вытянулось еще сильнее и сделалось серьезным.
— Вы свободны, Джулия. Благодарю за своевременное оповещение.
Оправдываться было не в правилах отдела OSP. Тем более не скажешь старшему по званию: «Ты — старый козел — сам выключил связь и пообещал удавить любого, кто сунется». Слишком смело, а Джулия заняла должность «мисс Икс» всего три месяца назад. Но рассчитывала задержаться на ней дольше всех предыдущих сотрудниц вместе взятых.
— Я позволила себе вызвать мистера Бада, — стараясь не сорваться на скулеж, протянула она.
— Очень самонадеянно, — раздалось в ответ, — но раз уж он здесь… Все равно нужен был мне так или иначе. Пусть войдет.
Мистер Бад, приглашенный пунцовой секретаршей, был как обычно шумен, неряшлив и многословен, но стоило двери закрыться за злосчастной девушкой, зам по ответственным поручениям замолчал, собрался и, казалось, даже стал выше своих пяти с половиной футов.
Оба мужчины ждали полной загрузки «шумового занавеса», после чего мистер Пит позволил себе вольность:
— В чем дело, Пси? — прямое обращение по имени традиционно означало крайнюю степень беспокойства.
— Дело было сорок две минуты назад, босс. Крушение уже случилось, семафор чинить поздно.
— Знаю, знаю… — скривился Каппа, — Я занимался… частными изысканиями, а мисс Икс…
— Не пора ли завести новую мисс Икс? — Пси позволял втянуть себя в отвлеченную беседу — или дела были настолько плохи, или напротив, тревога оказалась ложной.
— Можешь предоставить мнение независимого сантехника?
Коротышка с усмешкой натирал манжету свежей распечаткой, добавляя своему образу дополнительную замызганность.
— Японцы пытались выйти на «чужих» в обход всех, — разговор без профессионального шифра крайне не одобрялся, но ситуация позволяла… По правде говоря, ничего не позволяла, только Пси мог что-то позволить ситуации.
— Каким образом? Все стратегии уже провалились: и прямой конфликт, и попытки переговоров. «Чужие» в упор нас не замечают. Даже твои математические «письма счастья», — самое время было напомнить заму, что начальнику свойственно знать обо всем, что происходит в его ведомстве. Даже когда сотрудники не считают нужным ставить его в известность. Особенно, когда не считают.
Пси скривился, но удар выдержал. Ничего, еще не вечер. И пара джокеров в рукаве побьют многие удачные расклады «мистера Пита». Дайте срок.
— Японцы, — мистер Бад чуть надавил на слово, обращая внимание на первоначальную тему обсуждения, — как в старые времена: взяли китайскую традицию и переиначили на свой лад.
Фраза получилась достаточно невнятной для того, чтобы вызвать живейший интерес. И легкую нервозность. Но Джей Каппа не первый день варился в этом бульоне. Он ответил на довольную ухмылку собеседника понимающим кивком и связался со своим замом по безответственным поручениям. Выиграв, таким образом, минуту, он успел составить цепочку рассуждений от «китайской традиции» до «японского воплощения».
— Так понимаю, они устроили электронный фейерверк?
Приятно видеть, когда самоуверенный сотрудник теряет почву под ногами.
— Но как миновали барьер? Или… у них появилась технология передачи изображения на барьер?
— Да, — подтвердил сникший Пси, — они прямо на экран собирались транслировать драконов, хлопушки и прочие глупости.
— Собирались? — коронное приподнимание брови частенько срабатывает, собеседник начинает думать, что ты уже все знаешь, и порой говорит лишнее.
— Транслировали одного дракона две минуты и пятьдесят две секунды.
— После чего этим выскочкам обрушили систему. Замечу, не мы. Позор какой, — завершил череду догадок мистер Пит и взмахом руки пригласил заглянувшего в кабинет второго помощника. Наперекор свалившемуся кризису мистер Кульмбахер оставался подчеркнуто аккуратен и подтянут. Только выражение его лица сделалось еще суше и постнее. Хотя, глядя в незапоминающиеся черты Дельта Ку, никто бы не предположил, что подобное возможно.
— Нам нужны данные о реакции других отделов на… случившийся прорыв, — произнес хозяин кабинета. — Прежде всего, немцев и русских.
Крошечное «нам» отделило первых двоих, поставило их чуть выше в иерархии присутствующих. Ку таких тонкостей не замечал — мешали излишняя юность и недостаток опыта — а на Пси это должно было произвести впечатление. И чуть усыпить его бдительность.
— В немецком отделе архивируют документацию и сливают информацию на независимые носители. Техника подвергается тотальной чистке, в помещениях введены карантинные меры, наши «жуков» отлавливают сотнями. Все в порядке, мы пользуемся списанными израильскими. Но суета позволяет предположить, что немцы не причастны к диверсии в японском отделе.
То, что второй зам игнорировал принятый шифр, было непростительно, но объяснять ему элементарные вещи — пустая потеря времени. Исключительная косность молодого человека в ином месте назвали бы попросту тупостью. Но его умение оставаться в курсе происходящего в других отделах вызывало благоговейный трепет. Всегда, когда позволял устав.
— Единственное, что позволяет предположить суета, — подчеркнул начальник, — «тушеная капуста» хочет выглядеть ни при чем. Что слышно от русских?
— У русских традиционный день здоровья, — с тем же спокойствием ответил мистер Кульмбахер.
— Опять?! По какому поводу на этот раз?
— Юбилей первой Женевской конференции, — бросил реплику мистер Бад, быстроходным катером вклинившись между двумя лайнерами. О нем стали забывать, и своей осведомленностью он рассчитывал на дополнительную пару очков от шефа.
— Боже, храни швейцарцев, — задумчиво протянул мистер Пит, — что ж, джентльмены, хочу вас поздравить: у нас ни черта нет по делу японских фановых труб. Отвратительная работа. Бездарный провал! Готов поспорить, ни для одного из нас это даром не пройдет. Вы свободны до дальнейших распоряжений.
Оставшись один, Джей Каппа вынул из ящика стола плоскую фляжку. В конце концов, он не русский, чтобы соблюдать дни здоровья. Но даже виски был не в силах разогнать душевную смуту. Все эти… кабинетные дела — неплохой, кстати, код для обозначения всякого дерьма — бумажки, распоряжения. Сплошная говорильня и протирание штанов. Насколько раньше было просто — высадка в район, развертывание, укрепление в квадрате… А теперь такое чувство, что они воюют не с «чужими», мать их за щупальце, а друг с другом.
***
Юный Хт-фр-чок, не шевелясь, прижался всем телом к оградительному боксу, растянулся до тончайшей, прозрачной пленки по всей поверхности. Но чудное воздушное разноцветье больше не появлялось.
— Сынсын, — снова просвистела ма от входы в собиралище, — кэшшнн домой.
— Не, — в который раз прожужжал сынсын, — тучак снова будет. Вот тучак. И ты сожетоих, что я не тыгодыш.
— Ты не тыгодыш, — обреченно позеленела ма, — но мы слишком нувашш тут. Кэшшнн!
Хт-фр-чок продолжал ждать. Маленькие малыши суетились внутри куба, но никто из них не хотел больше создавать чудное воздушное разноцветье. Ма свистела, что раньше они часто так делали. Инстинкты заставляли их шуметь и сверкать, чтобы пугать хищников в живой природе. А тут хищников нет, и хоть иссыхай… Если бы ему разрешили подселить в бокс самого маленького и безобидного хищничка…
Потеряв терпение, ма схватила своего сынсына за щупальце и втянула в брюшную сумку. Любые собиралища хороши в меру.
Елена Щетинина
ЧТО ВЫ ЗНАЕТЕ О ШУШУРБАНЕ?
Клиент всегда оказывается прав – в конце концов..
Когда Мишка вернулся к убер-такси, ловко балансируя двумя подносами с эрцаз-пищей, его штурман Алиса горько рыдала, вытирая слезы шторкой.
— Эмн? — осторожно осведомился Мишка, садясь в салон на свое водительское место.
— Смо-о-три-и-и, — всхлипнула Алиса, протягивая ему планшет.
Мишка вздохнул, увидев логотип сетевой библиотеки и маркировку «Не-земной автор». Неужели Алису опять потянуло на графоманов с тентаклями, хитиновыми панцирями и псевдоподиями? Мишка как-то раз попытался прочесть что-то оттуда, обозначенное как «шпионский роман», но когда понял, что половина действующих лиц являются субличностями в составе единого сознания гигантского шмеля, парящего в космосе и пожирающего галактики… в общем, он содрогнулся и бросился зализывать моральную травму старым добрым Дюма.
«Аанди-Ту, окруженный вязкой и плотной темнотой, протянул щупальца и нашарил хрупкое и высохшее тельце Ку-ри-Ба, — пробежал Мишка глазами последний абзац. — Его любимый питомец, самое близкое в мире существо, маленький хромой Ку, не отзывался. Прекратили биться три верных сердечка, бессильно распласталась единственная псевдоподия. Никогда больше не издаст Ку веселый заливистый буук, не выбежит, хромая, навстречу маленькому хозяину…
Слезы покатились из пустых глазниц Аанди-Ту».
— Опять? — сурово спросил Мишка, возвращая планшет Алисе. Собственно, ее личное дело, чем она занимается, когда нет работы — но проблема в том, что в последнее время работы не было практически постоянно, а это могло оказаться чреватым как для литературного вкуса бывшего филолога, так и для ее нервной системы.
— Ты грубый и бессердечный, — всхлипнула Алиса. Шторку она, однако, оставила в покое.
— Ну есть такое, — согласился Мишка, протягивая ей поднос. — Ешь. Сейчас сборный туристический рейс с орбиты придет. Может быть, кого-нибудь удастся перехватить.
Заняться частным извозом было большой тактической ошибкой. Мишка купился на романтику путешествий и заразил ими старую подругу — но кроме романтики ничего эта деятельность не приносила. Подавляющее большинство гостей Земли прибывали на планету по туристическим путевкам, в которые входили услуги корпоративных такси, уже заранее пристыкованных к коридорам выхода. Разумеется, что эти туристы и не обращали внимания на юрких частников, какими бы романтичными те ни были. Другой тип приезжих, совсем малочисленный, наоборот, отличался рискованностью и любовью к приключениям. Но этих такси не интересовало вообще. Они жаждали чего-то особенного, невероятного, эксклюзивного — лошади, дирижабли, аэропланы, вот что радовало их сердце или сердца, в зависимости от вида. И тут тоже небольшое и юркое убер-такси было не в кассу.
Мишка уже решил — дорабатывает до конца года, а там меняет профиль деятельности. Редких заказов едва-едва хватало на заправку энергобаллонов, не то что на какие-то излишества. Алиса тоже откровенно скучала, перемежая скуку рыданиями над сентиментальными романами.
— Ешь давай, — повторил Мишка. — У нас на все про все десять минут.
Алиса вздохнула, взяла с подноса небольшую коробочку, резко потрясла и потянула за уголки, раскрыв ее, как диковинный цветок.
По салону поплыл запах жареного мяса, а из коробочки — как тесто из кастрюли у бабушки в деревне — вылезла красновато-коричневая масса. Алиса сморщилась.
— Уж лучше бы ты просто бутерброд взял, — она брезгливо ткнула массу вилкой. Та заколыхалась и, кажется, даже что-то недовольно пробормотала.
— Блин, Алиса, — Мишка запихивал в рот свою порцию, не обращая внимания на сопротивление еды. — Дала бы денег, взял бы. На что хватило, то и купил.
— Ты допрыгаешься со своими экспериментами с инокухней. Когда-нибудь нас всех в лучшем случае пронесет. А в худшем… — Алиса зажмурилась и сунула в рот полную вилку. Масса на ней пульсировала и явно возражала против поедания. С напряженным лицом Алиса еще около минуты прислушивалась к своим ощущениям, а потом благосклонно кивнула: — Ну ладно, сойдет.
— Ну конечно, сойдет, — Мишка, закинув голову, вытрясал в рот какие-то семена из пакетика. — В космопорте в едальнях только то, что людям не ядовито — условия лицензии.
— Не ядовито не равно вкусно, — Алиса скептически изучала содержимое пакета с семенами. — А ты знаешь, что их перед едой нужно прорастить у себя в еешу? Что такое «еешу»?
Мишка задумался, застыв с набитым ртом. Его лицо выражало работу мысли и борьбу с желудочными спазмами.
— Хотя надо сказать, меня больше интересует ремарка «у себя», — задумчиво продолжала Алиса. — Ты уверен, что…
— Ладно, я пошел, — Мишка выплюнул все обратно в пакетик и открыл дверь. — Пожелай мне удачи. И больше не читай про этого… слепого Эндиту и хромого Ку.
***
Когда, вернувшись через полчаса, он от души хлопнул дверью флаера, Алиса все поняла.
— Ну ладно, — вздохнула она. — Давай сейчас в Сибирь махнем. Там как раз у шахтеров смена закончилась, может быть, хотя бы десяток клиентов наберем… Кстати, я узнала, что такое еешу, это…
— Мы дорогу туда-обратно даже не окупим, — Мишка с раздражением выкинул пакетик с недоеденными семенами в окно и с каким-то мстительным удовольствием стал наблюдать, как вокруг захлопотал робот-уборщик стоянки. — В лучшем случае уйдем в ноль. И что там в этой Сибири? Глад, хлад и снег? Хуже только в горах, ей-богу.
— Ну-у-у… — Алиса развела руками и снова включила планшет. — Мое дело предложить.
Мишка с раздражением стукнул кулаком по имитации руля и задумался.
И тут в окно со стороны Алисы осторожно постучали. Штурман, уже погруженная в перипетии отношений рептилии, выбравшей на ближайшие десять лет женский пол, и теплокровного подобия жабы-пипы, вздрогнула. За окном маячило существо, при виде которого хотелось вымыть руки и бежать. Или сначала убежать, а потом мыть руки.
— Ишвините, — прошепелявило существо. — Вы швободны?
Алиса нервно взглянула на Мишку — ее любовь к ксено-авторам не распространялась, собственно, на существа, которые отличались от гуманоидов. Тем более, так отличались.
Мишка сурово кивнул.
— Баб-ло, — проартикулировал он.
Алиса вздохнула и, как можно более мило улыбаясь — пусть даже существо и не понимает человеческой мимики, корпоративная этика, все такое — сняла блокировку пассажирской двери.
— Шпашибо, — поблагодарило существо и втекло в такси, полностью заняв — а, точнее, залив, — собой сиденье.
— А вы хорошо выучили язык, — похвалила Алиса, поглядывая на пассажира через зеркало заднего вида.
Там шевелилось и клубилось бесформенное сизо-багровое, переливаясь и пульсируя. Алисе почему-то показалось, что не так давно она ела что-то весьма похожее. «Надеюсь, потом не придется отдавать салон в чистку», — подумала она и тут же устыдилась этой мысли.
— У наш врошденные шпошобности к яшыкам, — с явными нотками удовольствия и гордости сообщило существо. — У ваш это нашываешся «мушыка шлюх».
— Музыкальный слух, — поправила Алиса, строго глянув на покрасневшего от сдавленного смеха Мишку.– Му-зы-каль-ный слух.
— Мушикальный шлух, — старательно повторило существо, пробуя звуки на вкус. — Шпашибо.
— Вы немного не так произносите, — Алиса с азартом повернулась к существу. Его внешний вид ее уже не смущал. — Вот смотрите… вы говорите «шшшш», а надо «зззз» или «сссс».
— Шшшш, — покорно согласилось существо.
— Ладно, куда едем? — перебил их Мишка. — Простой такси тоже стоит денег, — на ходу изобрел он новые условия. Скорее всего, это их единственный клиент на сегодня — если вообще не на ближайшие несколько дней — так что нужно выдоить его по полной. Не перегибая палку, конечно, — совесть у Мишки, к его сожалению, была.
— В Шушурбан, — гордо сообщило существо. — Я хошу увитеть Шушурбан.
— Кого? — Мишка воззрился на Алису. Та пожала плечами.
— Шушурбан, — терпеливо повторило существо. — Ваш лушший горот на планете.
— Штурман? — спросил Мишка. Алиса снова пожала плечами.
«Может быть, он неправильно произносит», — набрала она на планшете, сконнектив тот с водительским экраном Мишки.
Теперь настал уже его черед пожимать плечами.
— Скажите, а что вы знаете о Шушурбане? — осторожно спросила Алиса.
— О! — существо благоговейно закатило к потолку все свои восемь глаз. — О! Это я толшен шпрашивать ваш, што ешть в Шушурбане!
Алису слегка передернуло от таких совершенно человеческих проявлений эмоций, но она упорно продолжила:
— Не, я про то, откуда и что вы узнали о нем? Нам же… ммм… интересно, как он воспринимается со стороны…
— Ах, вот вы про што! — существо закопошилось щупальцами в своих складках. Алиса едва удержалась от того, чтобы не отвернуться и не зажмуриться. — Вот! — оно извлекло что-то, свернутое в свиток.
Алиса протянула было руку, но, заметив капающую со свитка на пол слизь, благоразумно отдернула.
— А давайте, лучше вы прочтете, — предложила она, улыбаясь. — Я же… ммм… не разбираюсь в этом алфавите. Да, не разбираюсь.
— Проштите, — явно смутился инопланетянин. — Я не потумал. Наш алфавит ошень слошный, в нем тышаша што рашных шимволов. В шавишимошти от того, в какой шешон они ишпольшуюша…
— У нас время парковки заканчивается, — подал голос Мишка.
— Отгони куда-нибудь, — махнула рукой Алиса. — Вы же не возражаете?
— Отнють, — покачало отростком, на котором находились голова и рот — это же голова и рот, да? Где же еще могут находиться глаза и для чего еще может служить эта… впадина? — существо. Алиса снова вздрогнула — они что, вместе с языком изучают и невербальные штуки? — Ешли вопрош в теньгах, хошу ваш шаверить — я вешьма обешпешен, так што теньги для меня не имеют никакого шначения. Тем более, што курш валют вешьма плакоприятен в шторону моей ротины…
— Вам бы об этом особенно не распространяться, — процедил сквозь зубы Мишка, выворачивая убер-такси со стоянки у космопорта и перекидывая его за город. Транс-прыжок на такое короткое расстояние — да еще и с полными баллонами — занял всего лишь полминуты, для пассажиров же это были только легкая вспышка и небольшой встряск. — А то мало ли на кого нарветесь…
— Мишк! — возмущенно вскрикнула Алиса. — Я же просила — закрывать шторы при прыжках!
— Да ладно тебе, это же пара десятков километров всего, что ты волнуешься, — начал оправдываться он.
— Што-то не так? — спокойно спросил пассажир.
— Да нет, все в порядке, — Алиса устыдилась — все-таки не дело устраивать разборки при клиентах. — Просто такое правило — при транс-прыжках закрывать шторы. А то можно получить ожог сетчатки или голова заболит от яркого света.
— А, — вежливо ответило существо. — Так вот, отрывок иш путевотителя по Шемле, пошвяшенный Шушурбану. Прошу прошения, ешли перевот бутет нешколько корявый… Итак… «Каштый гость Шемли обяшан посетить Шушурбан. Этот горот по праву мошет именоваться шарем горотов — и не только Шемли, но и, пошалуй, всей ишвештной вшеленной. Вечные льты и влашные сферы в етином аншамбле шоштают велишайшее шрелише, не увитав которое, невошмошно шитать шебя шнатоком и шенителем крашоты. По шеркальной глати плывут крушевные тени, тивные пешнопения шовут и манят в шутешные пешеры…»
— Вы точно уверены, что это город? — скептически осведомился Мишка. — А то знаете… влажные сферы, чудесные пещеры… это, кхм, не совсем архитектурные описания…
— Проштите, — явно смутилось и растерялось существо. — Но это то, што напишано в путевотителе. Мошет быть, перевот нетошен…
Алиса украдкой бросила взгляд на Мишку. Тот пожал плечами. Она вздохнула. По-хорошему, конечно, стоило отказаться от заказа и объяснить существу, что они даже понятия не имеют, о каком городе то говорит. И что весьма вероятно — а Алиса считала себя хорошим штурманом, разбирающимся в географии Земли, во всяком случае, хотя бы в плане туристических достопримечательностей — что этого, как его, Шушурбана вообще не существует. Какая-то дурацкая ошибка, опечатка — что там еще может быть в этом слизистом путеводителе — и существо прибыло сюда в поисках города, которого нет.
Но деньги… Им очень были нужны деньги. А если сейчас прыгнуть обратно, к космопорту, высадить пассажира… оплатить парковку на территории — пусть на этот раз и минимальную, но все же… Кажется, тогда они на сегодня вообще уйдут в минус — тем более, что время для транс-прыжка в Сибирь уже упущено, туда сразу после того, как поток пассажиров с прибывшего рейса иссяк, прыгнули все такси, оставшиеся без клиентов. Придется как-то выкручиваться…
— Понимаете… ммм… — стала на ходу придумывать она. — Дело в том, что… ммм… у нас есть несколько Шушурбанов.
— Да?? — хором вопросили существо и Мишка.
— Да, — осмелев, кивнула Алиса. — Одно время это было очень популярное название городов на Земле, а потом его не стали менять. Понимаете, дань традиции… все такое.
— Понимаю, — согласилось существо. — Тратишии — это ошень вашно. Вы хотите шкашать, што вше эти Шушурбаны похоши труг на труга?
— Не совсем, — опять замялась Алиса. Ей почему-то было очень сложно врать — возможно, потому что она чувствовала на себе заинтересованный взгляд Мишки. Черт возьми, уж лучше бы помог! — Дело в том, что они разные… и мы не можем понять, о каком именно идет речь. Верно же? — она сурово взглянула на Мишку.
Тот послушно кивнул.
— Шаль, — опечаленно поникло существо, полустекая на пол. — Дело в том, што у меня ешть время вшего лишь до вешера. Потом у меня ошень вашная встреча… А мошем ли мы объехать все ваши Шушурбаны, штобы найти нушный?
Мишка пожал плечами, как бы говоря: «Ну я за язык не тянул», и забарабанил пальцами по экрану. «Давай его просто куда-нибудь закинем, авось наткнемся на его Шушурбан» — вспыхнуло на планшете.
— Вы уверены? — уточнила Алиса у существа, попутно отсылая Мишке задумчивый смайлик.
«Только не сорвись, только не сорвись с крючка!».
— Я ше шкашал, теньги не имеют никакого шнашения. Только время.
— Тогда не будем медлить! — Мишка хлопнул по регулятору.
И шторки задернулись.
***
Алиса не любила транс-прыжки на дальние расстояния. Мало того, что они занимали по пять-десять минут — так еще и эти пять-десять минут приходилось проводить в полной темноте — дополнительное освещение в салоне расходовало и так ограниченные запасы энергобаллонов. После этого ее всегда знобило, мутило и она ненавидела всех и вся — особенно Мишку, который, наоборот, после этих прыжков выглядел только свежее и бодрее.
Но в этот раз существо обставило Мишку по бодрости.
Оно весело булькало, помахивало щупальцами, выпускало и прятало какие-то псевдоподии, даже, кажется, меняло цвет и по-разному пахло — в общем, было в полном восторге.
— Это великолепно, — наконец пискнуло оно. — Фееришно, шамешательно, ошаровательно! Оххх! Я готов это телать хоть кашдую минуту!
— Угу, — мрачно буркнула Алиса, думая, не станет ли нарушением профессиональной этики, если она прямо сейчас потянется за санпакетом.
— Приехали, Париж, — сообщил Мишка, с усмешкой глядя на позеленевшего штурмана.
— Но я ше прошил Шушурбан… — удивилось существо.
— Да-да, этот город называется еще и Шушурбан, — Алиса высунулась из приоткрытой двери и жадно глотала свежий воздух. — А чтобы отличать один Шушурбан от другого, этот мы назвали Парижем.
— Хм… — существо толкнуло дверь и вытекло из машины.
— Сейчас есть шанс бросить его тут и уехать, — хмыкнул Мишка.
— Ну да, конечно, — возразила Алиса. — А деньги? Мы же только из-за них и подписались на эту авантюру. Надеюсь, это похоже на его Шушурбан. Как там? Единый ансамбль и величайшее зрелище?
Она высунулась из окна.
На фоне ночного неба искрилась и переливалась всеми светами радуги иллюминированная Эйфелева башня. В воздухе плыл густой аромат жареных каштанов, смешиваясь с тонкими нотками осенней листвы. Где-то вдалеке играл аккордеон и танцевали вальс…
— Увидеть Париж и умереть, — с удовольствием произнесла она, оглядываясь на Мишку. — Мне кажется, что как раз подходит на роль…
— Это не Шушурбан, — сухо сказало существо, втекая в такси. — Крашиво, не шпорю — но не Шушурбан. Не тот Шушурбан, што я ишу.
Мишка вздохнул и покорно щелкнул регулятором.
***
Шушурбаном не оказались ни Москва, ни Лондон, ни поднятый три года назад из воды Китеж-град.
Существо отвергло Токио, Рио-де-Жанейро, Пекин.
Отвернулось от Берлина, Цюриха, Венеции.
С сожалением отказалось от Рима, Вены, Нью-Йорка.
Десятки городов — столицы, мегаполисы, провинциальные городки — облетели они, мечась в отчаянии по планете, перебирая географические названия, в тщетной попытке найти Шушурбан.
Его не было нигде.
Ни в памяти бортового компьютера — ни в преданиях местных жителей.
Шушурбан как в воду канул.
Или же и не выходил из нее.
***
В Санкт-Петербурге — который тоже был раскритикован пассажиром — Алиса заскочила в картографическую лавку.
— Послушайте, — тихонько спросила она, оглядываясь — никто не знал, насколько тонок слух у их пассажира, — а что вы знаете о городе Шушурбане?
Хозяин лавки — декорированной по последней моде, а-ля XIX век — задумчиво потер шею. По тому, как под его пальцами забегали тугие комочки, Алиса поняла, что этот весьма похожий на человека господин — вампир.
Вампирами гостей из созвездия Рыб прозвали после того памятного инцидента, когда один из их первых послов, только-только прибывших на Землю с приветственной миссией, самозабвенно впился в шею земного коллеги. Потом-то выяснилось, что это был ужасный конфуз — у «вампиров» там, где у человека кровеносная система, функционировала система пищеварительная, нечто вроде огромного, вытянутого в трубочку и заплетенного в причудливый лабиринт желудка; а акт отведывания, так сказать, непосредственно из горла того, чем собеседник недавно питался, является жестом высшего уважения и доверия. Вспыхнувший конфликт замяли достаточно быстро, а к гостям так и приклеилось прозвище «вампиры».
— Шушурбан… — задумчиво протянул хозяин лавки и пододвинул к Алисе тарелочку с какой-то жижей. Ритуалы, связанные с питанием, были очень важны для вампиров, поэтому Алиса покорно окунула палец в тарелку и быстро облизала, стараясь не думать о микробах, конфликте ингредиентов и прочем.
— Шушурбан, — повторил вампир, присев за прилавок и, судя по звукам, копаясь в каком-то ящике, заполненном бумагами. — Я вас верно понял?
— Возможно, оно произносится не так, — уточнила Алиса. — Чело… существо, которое о нем нас спрашивает, не выговаривает шипящие и свистящие, заменяя их на «шшш». Поэтому может быть и Сусурбан, и Зусурбан, и Шучурбан… попробуйте разные вариации.
— Факториал из шести, — уныло процедили из-под прилавка. — Факториал из шести, не считая еще вариаций местных диалектов!
Алиса согласно вздохнула.
— Тем более, это город — а не планета или астероид — вы же понимаете, что это может быть его неофициальным названием? — вампир, кажется, поставил целью окончательно добить ее.
Алиса снова вздохнула, порылась в карманах, достала банковскую карточку и поднесла ее к терминалу. Тот звонко пикнул.
Поняв намек, хозяин мгновенно выпрямился за прилавком и улыбнулся во все свои сорок четыре острейших зуба.
— У меня немного денег, — грустно пояснила Алиса. — Но все будут ваши.
Вампир глянул на окошко терминала и разочарованно подпер щеку кулаком.
— И эта информация вам так нужна, что вы готовы отдать последнее? Оторвать от сердца ради сомнительных сведений?
Алиса поморщилась — вампиры любили изысканно-вычурные фразы.
— Угу, — кивнула она.
— Ну что ж, — с деланной печалью вздохнул вампир. — Если вы уверены, что ваша игра стоит свеч, я, пожалуй, помогу вам. Его нет.
— Что?
— Его нет. Города Шушурбан нет нигде. Во всяком случае, в известной и картографированной Вселенной.
— Но, может быть… другое название, диалект… вы же сами говорили?
— Моя семья, — горделиво подбоченился вампир, — занимается картами всю жизнь. И на родине, Руупринте — и здесь. Мы владеем самой крупной сетью магазинов и третью картографических фабрик. Все названия, которые когда-либо наносились на бумагу и их аналоги — здесь, — он постучал согнутым пальцем себя по лбу.
Вампиры славились своей памятью, которая передавалась из поколения в поколение в буквальном смысле этого слова. Эти гуманоиды уже рождались подобием маленьких мудрых старичков, обладая знаниями и опытом своих родителей, дедов и прадедов. Даже браки на Руупринте заключались, исходя из целесообразности объединения генетической памяти жениха и невесты.
Поэтому если вампиры чего-то не знали, то этого, действительно, скорее всего, и не существовало в природе.
— Спасибо, — Алиса вставила карточку в терминал. Тот сыто заурчал. — Спасибо.
— Ну? — шепотом спросил Мишка, косясь на пассажира. — Узнала?
Алиса молча смотрела в окно. Они уйдут в такой минус, который им не исправить и за целый месяц. Баллоны уже, скорее всего, практически пусты, а денег на то, чтобы заправить, у них нет. Опять придется идти по друзьям, просить в долг — или же сдаваться на милость банкам…
— Ну? — Мишка с нетерпением толкнул ее в колено.
— Сколько заправки? — спросила Алиса.
— Еще на два прыжка. Точнее, на один — еще же возвращаться надо.
На один… Она прижала горячий лоб к теплому от частых прыжков стеклу. Мишка не будет просить в долг — и так уже они делали это несколько раз. А к банкам тем более на поклон не пойдут.
Скорее всего, это будет их последний прыжок. Уже сегодня такси встанет на вечную стоянку, а через несколько дней уйдет с молотка. Они с Мишкой давно предвидели такой исход, но все равно же, всегда кажется, что подобное произойдет когда-нибудь потом, не сейчас, и даже не завтра…
— Алис? — Мишка начал волноваться.
— Да-да, — кивнула она, стараясь казаться бодрой. — Да-да, сейчас.
Куда же отправиться сейчас? В последний раз? Что выбрать? Какой город? Страну? Материк? Полушарие, в конце концов?
Она закрыла глаза и вбила координаты наугад.
— Вот.
— Думаешь? — с подозрением спросил Мишка.
— Уверена.
***
Она промахнулась.
Судьба, ведущая ее руку, в этот раз толкнула под локоть.
Это были горы.
Не город, даже не деревенька — просто горы. Эверест, Эльбрус, Альпы — Алиса не знала, да и не хотела знать.
Скандал. Неустойка. Позор. И пусть даже им больше в такси не работать — но все равно, стыдно, стыдно, безумно стыдно. Они — а точнее, она — подвели это милое, пусть и такое безобразное существо. Оно всего лишь хотело увидеть красивый город, который по какой-то дурацкой случайности, опечатке, халатности робота-типографа попал в путеводитель по Земле. Оно проделало такой дальний путь, потратило столько сил — и все ради чего? Чтобы проболтаться по планете, пересмотреть кучу не впечатливших его городов — и теперь таращиться на тупые и холодные горы?
Боже, как стыдно!
Хлопнула пассажирская дверь. Существо отправилось смотреть, куда его привезли.
Алиса закрыла лицо руками, не зная, куда деваться. И Мишка, черт, Мишка! Он же тоже поверил ей, когда она вбивала эти координаты… Может быть, надо было ввести что-то другое? Архангельск? Женеву? Недавно найденный город Зет в Мату-Гросу, в конце концов? Черт, она подвела всех! Подвела в последний момент!
Ее дверь открылась.
Алиса продолжала закрывать лицо руками, покачиваясь из стороны в сторону. Это пассажир открыл ее дверь. Разозленный, раздосадованный пассажир. Пусть он сделает то, что должен сделать — наорет, пригрозит судом, все, что угодно…
— Шушурбан… — восхищенно протянули у нее над ухом. — Вшгляните на Шушубан… Не ситите тут…
Алиса вздрогнула и отняла руки от лица. Что?
— Шушурбан, — повторило существо, мелко пульсируя.
Она на негнущихся ногах вышла из такси.
Горы. Просто горы. И ничего больше.
Камень и снег. Небо и эдельвейсы. И больше ничего.
— Но это же… — начала она, и осеклась, когда почувствовала на своем запястье крепкую руку Мишки.
Она оглянулась. Мишка качал головой, произнося лишь одними губами: «Не надо».
— И тень чертогов наслажденья
Плыла по глади влажных сфер, — вдруг четко и чисто продекламировало существо.
Алиса вздрогнула. По ее спине пробежал холодок.
Их пассажир — нелепый, шамкающий и шепелявящий, бесформенный пассажир — вдруг неуловимо изменился. Он приобрел… нет, не черты и не формы, он так и остался странной текучей массой — но эта масса больше не была ни забавна, ни трогательна. Она была… монументальна. Величественна. Царственна.
Закатное солнце окрасило вершины гор в нежно-розовый цвет — и так же нежно розовело существо. Где-то там, внизу, в долине журчал ручей — и это журчание рождало рябь в чертах их пассажира. Он жил и дышал — да, да, кажется, что дышал! — в ритм с этими горами.
— И стройный гул вставал от пенья,
И странно-слитен был размер
В напеве влаги и пещер.
Какое странное виденье -
Дворец любви и наслажденья
Меж вечных льдов и влажных сфер…* — мощный глубокий голос разносился над погруженным в молчание миром. И даже когда он затих — эхо в расщелинах еще повторяло строки Кольриджа.
— Кто вы… — в ужасе прошептала Алиса.
— Вшего лишь туришт, — зашепелявило существо. — Обышный туришт. Шамый-шамый обышный туришт.
— Куда вас? — спросил Мишка, почему-то уже догадываясь, каков будет ответ.
И тот был:
— В правительство.
***
— Сегодня, поистине, великий день! — захлебывался от восторга корреспондент видео-новостей. — Судьбоносный, знаменательный, великий…ах да, «великий» я уже говорил… замечательный день! Правительство Земли в союзе с Содружеством планет подписали мирный договор с самым потрясающим, самым невероятным существом, которое только возможно вообразить! Представьте себе ожившую стихию, мыслящую черную дыру, силы природы, сконцентрированные в едином теле, руководимые единым разумом!
— С ума сойти, — покачал головой Мишка, приглушая звук — настолько экзальтированно вопил корреспондент. — С ума сойти. В нашем такси сидело одно из самых могущественных существ в известной Вселенной. Да оно могло одним плевком растворить нас нахрен с машиной и всей стоянкой! А мы-то думали, что сможем его обмануть… А это он нас обманул, подсунув несуществующий город и наблюдая, как мы решим эту задачку!
— Когда его спросили, что же побудило его подписать мирный договор, он ответил… Цитирую: «Красоты вашей планеты и терпеливость ваших таксистов. Я увидел вашу планету и поразился ей. Еще раз прошу прощения за мою маленькую шутку». Я не знаю, что это означает, но, думаю, что это можно сделать девизом таксомоторной службы Земли!
— Вот как всегда, — Мишка выключил телевизор. — Сейчас профсоюз приберет себе всю славу, а нам досталась только шкатулка. А он говорил: «Теньги, теньги…» — передразнил Мишка. — Нет, шкатулка, конечно, красивая, но нам же никто не поверит, кто ее нам оставил в салоне.
— Мишк, а Мишк… — рассеянно сказала Алиса. Она сидела перед приоткрытой шкатулкой и то ли не могла, то ли не решалась откинуть крышку сильнее. — Мишк…
— Что? — Мишка глянул, и слова комом встали у него в горле.
Золотое, серебряное, платиновое… Зеленое, красное, синее… Ультрамарин и архиверт… Сотни цветов и оттенков, которые никогда и не появлялись на Земле, сверкали и переливались перед ним. Какие-то из этих камней он видел в новостях, когда рассказывали о самых дорогих лотах шахтерских аукционов, какие-то — в каталогах известных музеев, но большинство было ему совершенно не знакомо.
— Это же… это же… — он хватал воздух ртом, а в мозгу пульсировали цифры, размер которых он даже не мог представить: миллиарды, триллионы, Господи, как страшно-то! — Это все нам?
— Нам, — тихо сказала Алиса. — Он же сказал, что деньги для него не имеют значения…
— Мы же можем… мы же можем… — Мишка чуть не терял сознание от тех картин, что проносились перед его мысленным взором. Особняки, машины, острова… Господи, да на это только тысячная часть уйдет, куда девать все остальное?
— Миш, — вдруг попросила Алиса. — Давай построим Шушурбан.
***
«Еще несколько лет назад в ответ на вопрос «Что вы знаете о Шушурбане?» вы бы недоуменно пожали плечами и оказались бы совершенно правы. Этого города никогда не существовало на Земле — равно как и во всей известной Вселенной. И вот, пять лет назад город со странным и немного смешным с точки зрения одного из земных языков названием стал реальностью. Его основатели — семейная пара, которая пожелала остаться неизвестной — попросили, чтобы в путеводителях он описывался вот так:
«Каждый гость Земли обязан посетить Шушурбан. Этот город по праву может именоваться царем городов — и не только Земли, но и, пожалуй, все известной вселенной. Вечные льды и влажные сферы в едином ансамбле создают величайшее зрелище, не увидав которого, невозможно считать себя знатоком и ценителем красоты. По зеркальной глади плывут кружевные тени, дивные песнопения зовут и манят в чудесные пещеры…»
Как вы понимаете, мы выполнили их просьбу.
И скажем вам, что это действительно величайший город.
Который теперь есть».
Путеводитель по Северо-Западному Сектору, том 35, «Земля»
