Андрей Бударов ЗМЕЯ ВРЕМЕНИ
Солнце дамокловым моргенштерном повисло в зените, беспощадно обрушивая вниз обжигающие лучи. Всё живое спряталось, пережидая дневную жару. Только роботы продолжали терпеливо ковырять песок. Раскопки велись шестую неделю, а каковы результаты? Несколько осколков костей да глиняные черепки. И то, и другое не представляло особого интереса, поскольку возраст находок был невелик. Такого добра навалом в музеях по всему миру. Сергей Духонин стоял на белом крыльце жилого комплекса и с тоской осматривал унылый пейзаж пустыни. Здесь, под козырьком, было хоть какое-то убежище от нещадно палящего солнца. Да и то — долго не простоишь. Вытерев пот со лба, Сергей в который раз оглядел горизонт. Песок, один песок. Жёлтый, высветленный добела полуденным солнцем на вершинах холмов, и тёмный, почти чёрный, в тени. Песок был всюду. Он постепенно заносил жилкомплекс, и на крыльцо уже не приходилось подниматься по ступенькам. Крыльцо теперь не возвышалось над уровнем земли… над уровнем песка… Оно было вровень. Но песку и этого мало. Он стремился засыпать всё. Даже роботы-уборщики внутри жилкомплекса не справлялись — песок умел проникать и туда. Песок хрустел на зубах во время еды, песок был в постели… Когда же всё это кончится? В сухом воздухе звуки разносились далеко, но, кроме тихого шороха, производимого «кротами», слышно не было ничего. И неудивительно — кто по доброй воле полезет под яростные лучи солнца, рискуя заработать ожоги? Только Шило. Куда он запропастился? Отсутствует уже час. Жаль, не связаться — дурак-Шилов не берёт с собой уоки-токи. Возможно, когда-нибудь это подведёт его. Лишь бы не сейчас, не в этой экспедиции. На вопрос: почему не пользуется рацией? — Шилов неизменно давал один и тот же ответ: потерял. Не верилось. Ещё минут тридцать — и придётся отправляться на поиски. А это, строго говоря, запрещено инструкцией: в лагере всегда должен оставаться хотя бы один участник экспедиции. Духонин плюнул. Слюна не хотела отделяться от губ, пришлось наклониться и подождать, когда медленный тягучий плевок оторвётся и плюхнется в желтизну песка рядом с крыльцом. Сергей зашёл внутрь, в одуряюще-могильную прохладу жилкомплекса. Стащил с себя остро пахнущую пьтом тенниску. Утёр ею подмышки и бросил на пол. К тенниске сразу засеменил уборщик, чтобы утащить в стирку. Духонин сел к компу. Всё в норме. «Кроты» в порядке, только пятому скоро придётся смазку поменять. Как обычно. Тоска. Может, поискать Шило? Как бы не спёкся он там, на солнце. Помрёт — что делать тогда? Сергей вывел на экран изображение с камер, установленных на зондах. Угу, вот и сухонькая фигура Шилова — белая на жёлтом. Начальник с мешком идёт домой. Тьфу ты — в лагерь, конечно. Дожили, теперь домом стал называть. А для Шила, наверное, это и есть дом родной — всю жизнь в таких экспедициях провёл. Есть люди, которые считают его лучшим археологом современности. Шилов вошёл в жилкомплекс и поинтересовался бодрым голосом: — Ну что, Серёга, как там? Ничего нового? — Ничего, совершенно ничего, я уж весь извёлся — когда ж, наконец, появится что-то стоящее? Сергей был счастлив попасть в команду Шилова. Поначалу. Теперь жалел, что отправился сюда, в эту глушь. Нет, в общем-то, ничего сложного, сиди у компа и следи за тем, чтобы роботы не разбежались, как шутил начальник. Да, его шуточки тоже достали. Вот и сейчас… Духонин вздрогнул. Шило швырнул на стол рядом с компом, поближе к Сергею, изжелта-коричневую змею. Пришлось, тыкая с осторожностью маркером, проверить — мёртвая или нет. Начальник мог и живую подбросить — с него станется. Вроде дохлая. — Не боись, не боись… — протянул Шилов, стягивая белый защитный костюм. — Сан Саныч, что, сегодня опять змей будете готовить? — Ага. Тебе самому-то не надоели консервы? Всё равно, что падаль жевать. — Ну и что. Зато она сертифицирована, и точно ничем не заболеешь. А у этих змей неизвестно какая зараза внутри. — Так ведь у тебя же есть медлаб. Сделай анализ, — посоветовал Шилов. Он вытряхивал на пол песок из седой шевелюры и короткой неухоженной бороды, и робот-уборщик уже суетливо крутился под ногами, подметая сор. — Не все анализы можно сделать в полевых условиях, — поучающим тоном произнёс Сергей. — Опасность всё равно остаётся, а я не собираюсь рисковать здоровьем. — А-а, — махнул рукой Шилов. — Тебя не переспоришь. Хочешь, так ешь свои консервы. Он ушёл мыться, а Сергей просмотрел текущую инфу. Больше для очистки совести — будь что-то важное, комп давно бы уже просигналил. Всё по-прежнему. Сигнал компа раздался ближе к вечеру, когда стала падать температура снаружи, и можно было выходить без особых предосторожностей. Один из «кротов» что-то раскопал. Тот самый, пятый. В сущности, так он назывался по привычке — на самом деле его следовало именовать четвёртым, ведь номер два уже давно вышел из строя. Но мозги в монотонной рутине экспедиции отупели, и менять названия категорически отказывались. Голый до пояса Шило выскочил из жилкомплекса и побежал к месту находки. Сергей не стал проглядывать инфу на компе, а поплёлся следом. Всё какое-то развлечение. Не черепок же там глиняный… Робот уже докопал до горизонта, относящегося к протерозою, а значит, даже костей динозавров быть не могло. Спина Шилова с остро выступающими лопатками закрывала обзор, и Сергей не видел, что именно «крот» нашёл там, на дне раскопа. — Сан Саныч, может быть, вам помочь чем-нибудь нужно? — А? — отозвался начальник. — Да нет, сам справлюсь. Сергей пошёл обратно. Шило совсем спятил в этом пекле. Экспедицию надо было сворачивать ещё неделю назад, но он упёрся: это же такой шанс, такая возможность! Духонин сплюнул, избавляясь от нескольких песчинок, неизвестно как попавших в рот. Экспедиция завязла надолго. В последние годы у Шилова появилась мания: докопаться до начала. До поверхности первоначальной Земли. Прокопать насквозь всё, что отложилось за четыре с половиной миллиарда лет геологической истории планеты. И здесь, именно в этом месте, он был максимально близок к осуществлению своей мечты. В Канзарадо взрывы во время Последней войны смели в сторону верхние геологические слои, и образовался гигантский котлован на полконтинента. Работа археологов, специализировавшихся на палеозое и более ранних эпохах, значительно облегчилась. На крыльце Сергей на секунду обернулся. Раскалённый добела солнечный диск уже коснулся огненным краем линии горизонта, до наступления темноты остались считанные минуты. Вытянувшиеся тени песчаных барханов пролегли на восток, указывая, в какой стороне ожидать завтрашний рассвет. Шилов вернулся нескоро. На седой шерсти груди его блестели бусинки пота. — Чем хороши эти «кротяры», — сказал он, расчёсывая пальцами спутавшуюся бороду, — так это тем, что хоть и медленно копают, но уж ничего не пропустят. Вот, смотри. Он показал пакетик с находкой. Что-то вроде мелких косточек. Сергей равнодушно отвёл взгляд. Останки трилобита. — Ну, Серёга, теперь попрёт, — бодро сказал Шилов. Угу. Это Духонин уже слышал от него несколько раз. Но предсказатель из Шила был как… Сергей задумался над сравнением, и обнаружил, что в голову ничего не идёт. А раньше, до экспедиции, подобных проблем не возникало. Ведь Настя — студентка-филолог. Каких-то словечек и выражений удалось нахвататься у неё, какими-то перед ней красовался… Эх, Настя, Настя… Когда же доведётся увидеть тебя живьём, а не на экране? Этот придурок Шило, похоже, не собирается сворачивать раскопки, хотя ничего достойного не нашли до сих пор. Вечерний разговор с Настей только усилил желание поскорее вернуться домой. Она была, как всегда, озорна и весела, много шутила, и Сергей в который раз пожалел, что поехал сюда.***
День проходил за ночью, сутки складывались в недели, но экспедиция продолжалась, а песок оставался песком. Сергей дурел в монотонности серых дней, каждый из которых был томительно-бесконечен, пока длился, пока был «сегодня», но казался лишь одним мгновением, когда становился «вчера». Шилов приносил со своих прогулок змей и ящериц, чтобы хоть немного разнообразить рацион. Сергей пару раз тоже ходил погулять на солнцепёке… Была мысль предложить Шилу охотиться ночами, ведь холод — не жара, вынести можно. Вот только у начальника был свой резон для дневной охоты. Сергей подозревал, что так Шилов избавлялся от скуки, ведь выпивка всегда планировалась на вечер, а днём делать было нечего. Должно быть, в таком режиме «главный археолог современности» работал во всех своих экспедициях. Настя стала избегать виртуальных встреч с Сергеем. Когда звонил он, не всегда отвечала, а сама звонить прекратила вовсе. Сергей злился, но ничего поделать не мог. Он начал подозревать, что Настя нашла другого, ближе и доступнее. Иногда Сергей ловил себя на мысли о том, что тупеет в этом пекле. Он перестал читать, забросил комп-игры, а фильмы смотрел без малейшего интереса. Всё это казалось ему далёким и ненужным, как зажигалка для некурящего. На ежеутренних сеансах связи с Фениксом часто отвечал невпопад. Диспетчер — обычно это была Марина, брюнетка с короткой стрижкой, — хмурилась, но терпела. Постепенно разговоры с ней сокращались, пока не стали минимальными — по две реплики с каждой стороны. Вечерами Сергей начал пить с Шиловым. Откуда тот брал спиртное, не спрашивал. Должно быть, доставляли вместе с продовольствием, по личной просьбе, подкреплённой деньгами. Оказалось, что у Шилова организм гораздо крепче, и Сергей к полуночи непременно напивался до бесчувствия. Жаловался на сложности с Настей, а начальник уверял, что, когда вернутся, найдёт Серёге девку лучше, — но это нисколько не могло утешить. Спасало одно — всегда было достаточно алкоголя, чтобы забыться. Порой Шилов сам начинал плакаться, как ему тут плохо, в этом песке, но на справедливый вопрос: кто виноват, что экспедиция застряла? — впадал в раж и доказывал пользу раскопок для науки… Потом Сергей отключался. Начальник укладывал его спать, а по утрам шутил про опухшую физиономию и красные глаза, на что оставалось только скрипеть зубами и беззвучно ругаться. День проходил за ночью, сутки складывались в недели, но экспедиция продолжалась, а песок оставался песком.***
Утром Сергея разбудил сигнал компа. Шилов уже давно был на ногах и бегал где-то снаружи, так что к экрану пришлось тащиться самому. С трудом продрав глаза, припорошённые песком, Сергей обнаружил: наконец что-то случилось. Что-то серьёзное. Однообразность серых дней нарушилась яркой отметиной неожиданного праздника. Настоящая находка, похоже. Быстро умылся, посмотрел в зеркало. Там отразилось вполне обычное лицо. Правда, весьма болезненного вида — из-за похмелья. Тёмные круги под глазами, морщины недовольства на лбу. Лицо заросло многодневной рыжеватой щетиной, что определённо не шло Сергею. «Надо бы побриться, наверное…» — появилась вялая мысль. Появилась — и умерла. Сергей принял таблетку от головной боли, обул ботинки и отправился к раскопу. Начальник уже был там. Возился на самом дне. Шилов никогда полностью не доверял роботам, но с облегчением сваливал на них рутинную работу. Зато когда появлялась находка… Подойдя, Сергей встал на край раскопа, и вниз потекли струйки песка. — Уйди, уйди, — закричал Шилов. Сергей отскочил, что привело к неслабому обвалу. Шилов длинно, обстоятельно выругался. Его голос глухо доносился снизу, и слов почти не разобрать было, но общий смысл улавливался. Раствор, которым «кроты» укрепляли стенки раскопов, пересыхал на солнце, терял клеящие свойства и переставал держать песчинки вместе. — Что там, Сан Саныч? Ответа не было. Сергей взглянул на небо. Солнце ещё только начинало подъём к зениту, но уже стало жарко. Невдалеке прошуршала ящерица. Оглянувшись на звук, Сергей бездумно проследил за ней. — Эй, — позвал Шилов. Сергей приблизился к краю раскопа, и начальник подал ему тщательно упакованный в непрозрачную плёнку увесистый предмет величиной с ладонь. По инструкции не полагалось перемещать находки таким образом. Но мало кто пользовался спецзажимами и боксами, выложенными изнутри мягким пластиком. — Иди сделай анализ, а я тут ещё повожусь, — проворчал Шилов. Но глаза блестели так радостно, что Сергей удивился. Странно — почему начальник доверился ему, а не отправился сам определять возраст находки? Может быть, там, на дне, есть что-то ещё? Вернувшись в жилкомплекс, Сергей развернул плёнку. И чуть не выронил предмет на пол. Финтифлюшка из белого металла с красноватыми искорками, пробегавшими по её поверхности. — Так не бывает, — почти беззвучно прошептал Сергей. Он не мог даже предположить, что это за предмет. Для чего предназначен. Не говоря уж о том, как эта штуковина оказалась в докембрии, когда ещё только-только начали появляться животные. Палеоконтакт? Сергей минут десять смотрел на игру рубиновых искорок, размышляя, чем бы могла оказаться находка. Что бывает размерами в ладонь? Да всё, что угодно! Простая игрушка? Коробочка для хранения чего-нибудь? Ящичек? Угу, шкатулка Пандоры. Сергей с осторожностью поместил находку в нишу чёрного темпорометра. Вжал кнопку до упора. Ниша закрылась непроницаемым щитком, аппарат начал работу, мелко дрожа, будто показывая усердие. Сергей принялся готовить завтрак. Ткнул пару кнопок на панели кухонного комбайна, убрал со стола всё, что осталось от вчерашней гулянки, выбросил мусор. Шилов не возвращался, и Сергей забеспокоился. Выскочил наружу, трусцой добежал до раскопа и замер, не ступая на самый край. — Сан Саныч, есть там что-нибудь ещё? Начальник покачал головой. Совершенно непонятно было, почему он не выбирается со дна раскопа, чего ждёт — ведь робот сообщит, если что-то обнаружит. Сергей потоптался на месте, развернулся, намереваясь уйти, но задал ещё один вопрос: — Может быть, вы тоже сейчас завтракать будете? Я приго… — Уже, — отозвался Шилов. Сергей отправился восвояси. Не задерживаясь, чтобы не обгореть. Во время завтрака устроился за компом, периодически бросая нервный взгляд на экран, чтобы просмотреть свежую инфу, выданную машиной о находке. Виртуальная модель белого металлического предмета медленно вращалась в верхней части дисплея. Теперь можно было разглядеть подробности, от которых раньше отвлекала игра красноватых искорок. Прямоугольный параллелепипед с закруглёнными рёбрами и вершинами, как бы истёршимися во время использования. Впрочем, для чего находка предназначена, ещё предстояло выяснить. Размеры: длина — чуть больше ста пятидесяти миллиметров, ширина — почти сто, толщина — тридцать. На всех гранях, кроме одной, нечёткое рельефное изображение: стилизованные цветы. Ниже модели на экран выводились строки полученных сведений, непривычно скупые. Сергей удивлённо качал головой и подгонял комп ругательствами. Тот не обращал внимания. А время шло. Время ожидания, которое тянется в несколько раз дольше обычного. Наконец раздался сигнал о завершении операции первичного сбора данных. Сергей поперхнулся. Возраст — плюс пятьдесят лет. Или около того. Это было невозможно, да вообще немыслимо. Сергей засмеялся. Комп определил, что эта находка — из будущего. Неужели такое предусмотрено программой?.. Впрочем, кто бы поставил ограничения в программе? Кто мог предположить, что комп заглючит и вычислит возраст находки неправильно? Сергей покачал головой. Нет, что ни говори, но шутка отличная. Может быть, и экспедиция не такая зряшная, как раньше казалось? Хотя нет, о подобных казусах всё же лучше узнавать из СМИ, сидя дома, чем находить их самому, неделями глотая песок и боясь высунуться на улицу, под солнечные лучи. Вошёл Шилов, странно тихий и молчаливый. — Сан Саныч, — с энтузиазмом начал Духонин, но осёкся, взглянув в лицо начальнику. — Ну, это… Темпор говорит, только через пятьдесят лет такие штуки появятся. — Я не удивлён. Нисколько. — Вы там ещё что-то нашли, да? — Нет, Серёжа, — тихо сказал Шило. — Ничего там больше нет. — Нужно сообщить в Феникс… — Нет, подожди пока. — Шилов посмотрел на часы. — Они скоро позвонят, но ты ничего не говори им. Понял? — Понял, — опустил глаза Сергей. — Сообщим потом, когда сами точно выясним. А пока молчи. — Сан Саныч, ведь не может быть, чтобы там был предмет из будущего? — Кто его знает. Может — не может… — Шилов подёргал бороду. — Попробуй разобраться, может, с компом что-то? Ещё раз запусти программу. — Конечно, я и сам об этом думал. Феникс вышел на связь как обычно — в десять. К этому времени Сергей побрился, умылся, переоделся в чистое и сидел у компа в напряжённом ожидании. Шилов натянул на себя защиткостюм и вышел на улицу — видно, снова направился к пятому. Начальник, похоже, решил больше не выпускать «кротов» из поля зрения. Что же он там ещё отыскал? Так ведь и будет молчать. Сергея слегка трясло, но он почти не замечал этого. — Здравствуйте, — сухо произнесла диспетчер. Нервно облизнув губы, Сергей ответил: — Здравствуйте. — Всё нормально? — Да, у нас всё в порядке, — закивал Сергей. — В совершенном порядке. И заискивающе улыбнулся. Это его и выдало. — Точно? — Марина бросила недоверчивый взгляд из-под чёрных бровей. И переменила тон. — Есть что-нибудь новое? Сергей отвёл взгляд в сторону. И замер, понимая, что утаить ничего не смог и спасать положение уже поздно. — Что вы нашли? — мягко спросила Марина. Сергей почувствовал в её голосе поддержку, ободрение, и начал рассказывать — другого выхода не оставалось. Он выложил всё в подробностях и переслал по Сети добытую инфу о непонятном предмете. Диспетчер покачала головой, но обещала немедленно отправить данные начальству. Уши Сергея — он прямо физически ощущал — горели, руки норовили спрятаться под столом, чтобы не было видно их дрожи, а голова сама собой вжималась в плечи. Сергей несколько раз оглядывался, чтобы убедиться: Шилов не стоит за спиной. Марина отключила связь, и Сергей быстро выскользнул из-за компа, как будто кресло стало раскалённой сковородой, на которой черти поджаривают грешников в Аду. Метнулся в санузел, набрал в ладони холодной воды и погрузил в неё лицо. И долго стоял так, пока жидкая прохлада утекала сквозь пальцы.***
Сергей несколько раз выходил наружу, обходил лагерь по периметру и возвращался обратно, к жилкомплексу. Яркое солнце полыхало как глаз разгневанного Одина в скандинавских мифах. «Кроты» продолжали методично копать, и чуть слышный шелест песка, поднимаемого ими на поверхность из раскопов, казался неприятной музыкой. Она нервировала и раздражала. Шилова нигде не было видно, и Сергей понял, что начальник опять ушёл на охоту. Даже в такой день не мог оставить своей любимой забавы! Совсем уже сбрендил — активное солнце на него так действует, что ли? Как он вообще может жрать этих змей? Сергей сплюнул в сердцах. Плевок угодил на грудь, и, размазывая слюну ладонью, Сергей тихо матюкался, всё больше осознавая, что его злость на Шилова вызвана просто-напросто чувством вины. Легче на душе не становилось. Постояв немного на крыльце, Сергей вошёл в жилкомплекс и снял защитный костюм. Выпил стакан воды. Диагностика закончилась, и он просмотрел результаты. Всё в норме, как и должно быть. Повреждённые файлы восстановлены, вирусов нет… Сергей вновь запустил программу определения возраста находки. Он успел пообедать и поискать Шилова с помощью зондов — не нашёл, — прежде, чем комп выдал результат. Возраст металлической штуковины: больше четырёх миллиардов лет. Это потрясло Сергея. «Как же так? — шептал он. — Как же так?» Улетучилась надежда на то, что предмет был секретной военной разработкой и попал глубоко под землю при ядерных взрывах Последней войны. Если он в самом деле из далёкого прошлого, почему так хорошо сохранился? Особые свойства материала? А почему комп сумел правильно определить возраст? И вообще — правильно ли определил? И если вспомнить первоначальную ошибку с датировкой… Сергей медленно качал головой, закрыв глаза, и чувствовал, что сходит с ума. А Шилова всё не было и не было. И ждать его было невыносимо. Сергей несколько раз выходил наружу, обходил лагерь по периметру и возвращался обратно, к жилкомплексу.***
Шилов появился ближе к вечеру. — Попрятались все. — Пояснил он, снимая защиткостюм. — Не хотел пустым возвращаться. Так-то нашёл парочку, не зря мотался по пустыне. — Сан Саныч… — начал Сергей и замолчал. — Ну что, что? — Короче, возраст теперь за четыре миллиарда зашкалил… — Ага, понятно. Что-то ещё? — Нет, ничего, — выдохнул Сергей и отвернулся. — Есть какие-нибудь новые версии? — Да нет… — А я вот поразмышлял сегодня хорошенько. Кажись, придумал кое-что… — Сан Саныч! — Вскинулся Сергей. — А? — Да нет, ничего. Я так… — Сергей умолк. — Поня-атно… — тихо протянул Шило. — Ужин готов? — Нет, я сейчас, быстро. — Не спеши, вместе приготовим. На ужин были змеиное мясо с рисом. Шилов удивлённо поднял брови, когда увидел, что Сергей не собирается открывать тушёнку. Но не спросил ничего. Во время еды Шилов нацарапал пару фраз в полевой тетради. Кое в чём он придерживался вековых традиций. И пусть тетрадь уже давно была не бумажной, а стило только внешне напоминало карандаш, суть свою дневниковые записи сохраняли. Выпили за находку. Потом ещё. В какой-то момент Сергей обнаружил, что рассказывает о том, как выдал диспетчеру всё, что знал о штуковине, а у Шилова темнеет лицо, дыхание становится тяжелее, руки сжимаются в кулаки. Осёкшись, Сергей опустил глаза. И почувствовал, как в лицо впечатывается кулак Шилова. Сергей оказался на полу и, пытаясь встать на ноги, забарахтался на чуть отпружинивающем пластике, как слепой щенок в воде. Поднялся, наконец, — в этот момент его мотнуло в сторону — поставил на место упавшую табуретку и сел, старательно отворачиваясь от Шилова. На глаза наворачивались слёзы обиды и злости. — Эх ты… — в голосе начальника сквозило неприкрытое презрение. — Духоня… Сергей, не поднимая головы, молчал: оправдываться смысла не было. — Ты же знаешь, — сказал Шилов, — это был очень хороший шанс выйти в люди. Ты-то ещё молодой, успеешь… А вот мне пора задумываться об уходе на покой. Я бы хотел уйти в момент успеха. А теперь… Он махнул рукой. Сергей вжал голову в плечи. Отберут ведь, отберут у них находку те, из Феникса. Припишут заслугу себе. Отберут… Сергей едва удерживался от того, чтобы не провести ладонью по ноющей скуле. Но притронуться к ней на виду у Шила было бы равнозначно новому унижению. Выпили ещё. Молча. Пришёл в чувство Сергей около компа. С экрана в ярости кричала Настя: — Ну и что?! Не нужен ты мне, понимаешь? Не нужен! Сергей что-то мямлил, но она не слушала: — Не звони сюда больше! Слышишь? Не звони! Сиди в своей Америке и копай песок! И не мешай мне жить! Настя обрубила связь, а Сергей ещё долго сидел перед компом, наблюдая за вращением электронной модели, изображавшей металлическую штуковину. А потом вальнулся в постель. Утром вставать не хотелось. Сергей долго лежал с закрытыми глазами, ни о чём не думая, ничего не желая. Болела голова, во рту было погано, а на душе — ещё хуже. — Сергей, ты не видел мои бритвенные принадлежности? — Спросил Шилов ровным голосом. — Нет, не видел, Сан Саныч, — мигом откликнулся Духонин и закашлялся оттого, что в горло попал песок. — А кх-где они были, вы, кх-кх, помните? — Да выкладывал я их, кажется… Они долго искали шиловский бритвенный набор, пока, наконец, Сергей не предложил начальнику свой. Отказа не последовало. Дожидаясь, когда кухонный комбайн сготовит завтрак, Сергей задумался над тем, почему Шилов вдруг пожелал сбрить бороду. Может быть, начальник просьбой о помощи старался наладить отношения? Что ни говори, а экспедицию нужно дотянуть до завершения, и лучше при этом вести себя как приличные люди, без скандалов и ссор. — Э-э… Сергей, а где звездарка? Сергей не сразу понял, о чём идёт речь. О штуковине, конечно. Выбритый начальник смотрелся непривычно молодо. Вдобавок он надел цивильные брюки со стрелочкой и белую рубашку с коротким рукавом — вместо своей полевой формы: голый торс и мятые штаны. Из-за радикальных изменений во внешности Шилов казался незнакомцем. И это, конечно же, вызывало чувство дискомфорта. С вечно нечёсаной бородой и неряшливой наружностью Шилова Сергей давно сжился, и новый (точнее — старый, до-экспедиционный, забытый) облик начальника… Ноги, правда, остались босые, и, уцепившись за привычную деталь, Сергей отвлёкся от размышлений: — Я ещё не доставал из темпора. Должна быть там, вообще-то. Шилов извлёк из ниши темпорометра штуковину и начал разглядывать, оглаживая голый подбородок. Затем неопределённо хмыкнул и положил вещицу в чёрный бокс, на мягкую пластмассу. Ещё некоторое время не сводил глаз с серебристой финтифлюшки, потом резко захлопнул крышку. Поставил на полку, отошёл. Комп просигналил о вызове из Феникса. — Я отвечу, — твёрдо сказал Шилов. Сергей вышел из-за компа и отправился завтракать. Накатила обида, хотя он и понимал, что обижаться не вправе. «Нет, всё нормально, — подумалось, — так и надо. Я не справился, он теперь вообще перестанет подпускать меня к компу. Да, всё нормально. Так и надо». Сергей чувствовал, что на глазах вот-вот появятся слёзы. Завтракая, он прислушался к разговору Шилова с диспетчером. — Нет, мой подчинённый не сошёл с ума. Просто в пустыне у многих людей начинаются лёгкие психические расстройства, в этом нет ничего странного. К сожалению, я слишком поздно узнал о его замысле, поэтому не смог помешать ему отправить вам ложную инфу… Сергей низко склонился над тарелкой. Очень уж гладко излагает Шилов, наверняка готовился заранее. А то, что он выставляет подчинённого свихнувшимся дураком, просто бесило, уязвляло сильнее вчерашней настиной злости. И шиловского удара. Сергей потрогал синяк. Надо задействовать медлаб. — Да, — продолжал Шилов, — весь ход наших раскопок отражён в полевом дневнике. Когда вы почитаете его, убедитесь, что ничего подобного мы не находили… Та-ак, значит, Шилов намерен ещё и документы подделать. Интересно, как он собирается это выполнить, если в компах ничего не смыслит и умеет лишь нажимать две-три клавиши? Не иначе, думает запрячь в это Сергея. Хорошо, посмотрим, посмотрим… Ничего смотреть Сергей не собирался. Прикажет Шилов — придётся делать. Ведь надо как-то искупать вину. — Нет, сейчас выслать не могу. Я в компах не силён, а Сергею медлаб прописал на ближайшие несколько дней полный покой… Нет, помощь не нужна… Да, я уверен. Когда разговор закончился, Сергей пил чай. Шилов подошёл, опустился на стул — грузно, несмотря на сухощавое телосложение, — напротив Сергея, и спросил: — Ты свою задачу понял? Сергей поднял голову, наткнулся на утомлённый взгляд начальника, и вновь уставился в чашку. — Понял. Сергей занимался чисткой данных и не видел, что случилось. Шилов был снаружи, когда раздался сигнал компа об опасности. Сергей вывел на экран изображение с зонда, и обнаружил, что возле пятого «крота» начальник катается по земле, а от него спешно уползает змея. Сергей выскочил под солнце как был — не надевая защиткостюм. Кисть правой руки Шилова посинела, на ней отчётливо выделялся след змеиного укуса. Сергей бухнулся на колени рядом с Шиловым и срывающимся голосом прокричал: — Что делать?.. — Перетяни руку… Сергей вытащил ремень шиловского защиткостюма, из-за спешки застревавший в шлёвках, и крепко стянул им запястье начальника. Тот извивался на песке и дышал часто-часто. — Что дальше? Но Шилов уже был без сознания. Сергей схватил его под мышки и потащил к жилкомплексу. Было тяжело, сцепленные пальцы рук сводило от неудобной крепкой хватки, но он сумел втащить начальника внутрь. Медлаб сразу принялся за работу. Когда первая и самая необходимая помощь была оказана, Сергей решился, наконец, обработать ожоги, которые получил под неистовым дневным солнцем. Шилов пришёл в себя. Первое, что он сказал: — Не сообщай в Феникс. — Хорошо. — Мне осталось немного. Запоминай всё, что скажу. — В каком смысле? — В прямом! Шилов не мог пошевелить укушенной рукой, и, по сводкам медлаба, правый бок . терял чувствительность. — Уроборос, — прохрипел Шило. Черты лица у него заострились. — Что-что?***
Шилов успел рассказать о том, что такое Уроборос. Абсолютно верно, считал он, сравнение времени со змеёй, свернувшейся в кольцо и кусающей свой хвост. С Уроборосом. И неважно, просто ли держит змея свой хвост в пасти, или пожирает саму себя, или рождается из самой себя — всё это суть одно: время, Время — непознаваемое и таинственное Время. Сергей говорил, что всё это знает, что нет нужды тратить время на пересказ этой ерунды — пусть начальник лучше говорит что-то на самом деле необходимое… Но тот не слушал, не слышал ни единого слова, и продолжал тихим срывающимся голосом выдавливать из себя инфу по Уроборосу. Изображения змеи, кусающей собственный хвост, были ещё у древних египтян. Продолжили традицию финикийцы и греки, индийцы и китайцы. В скандинавской мифологии существует змей Йормунганд, который обвивает мир людей — Мидгард. Землю. Когда наступит Рагнарёк, Йормунганд поглотит Землю. И придёт конец всему. Правда, Мир возродится… Но это уже будет другой Мир. Другая Земля, другие люди. Шилов говорил натужно, лицо его налилось кровью, на лбу выступил пот. Временами по его телу прокатывались судороги, заставлявшие умолкать. А потом хриплый голос продолжал сбивчивый рассказ. Рагнарёк — Конец Света — наступит очень скоро, так думал Шилов. Не случайно их экспедиция сумела добраться до изначальной Земли. Это знак… Сергей уже не прерывал его, какими бы глупыми и ненужными ему ни казались звучащие слова. Он изрядно бы позабавился, услышав подобные сказки в другое время и в другом месте. А сейчас, если честно, весёлого было мало. Человек умирал. Шилов всё же ощутил скептическое настроение Сергея, но сказал, что верить в это и не нужно. Положение дел не изменится от того, веришь ты или нет. — Как ты думаешь… что я нашёл в раскопе ещё, кроме звездарки? — спросил Шилов. — Не знаю, — ответил Сергей. — Я нашёл там, — просипел Шилов, — помнишь… у меня не хватало пуговицы на рубашке? Сергей не помнил, но кивнул. — Так вот, — просипел Шилов, — эту пуговицу я всё время… забывал пришить. Всё откладывал… на потом… Я нашёл её в раскопе. Её откопал четвёртый… И тогда я пришил. Вон, посмотри… Сергей посмотрел — не хотелось расстраивать умирающего. Пуговица действительно оказалась пришита вручную, но это подтверждало слова начальника, разумеется, лишь отчасти. Сергей очень хотел отвернуться, чтобы не смотреть в лицо полутрупу, но пересилил себя. — Да, — прошептал Шилов. — Вещи, которые нам не нужны… Которые мы теряем… Все они оказываются там… За гранью времён… под слоем изначальной… Земли. Не всё можно найти… видимо. С ходом времени… предметы должны как-то… уничтожаться. И здесь ведь тоже… не вечно. Но то, что попало туда… совсем недавно… Это обнаружить… можно… А потом он умолк. Шилов успел рассказать о том, что такое Уроборос.***
Сергей вытащил консервы из кладовки и поместил мертвое тело на освободившееся место. Затем принялся сворачивать лагерь: дал команду трудолюбивым «кротам» выбираться из раскопов, приказал жилкомплексу начинать сборы. Позвонил в Феникс, рассказал о произошедшем. На этот раз отвечала не Марина, а горбоносый незнакомец с холодным взглядом. Стервятник как он есть. Сходство усиливала длинная кадыкастая шея, торчавшая из ворота серой сорочки. А под строгим серым костюмом вполне могло скрываться тщедушное птичье тело. Мужчина не задавал лишних вопросов, спокойно выслушал Сергея и обещал, что скоро прибудут люди для помощи. Сергей обнаружил, что его раздражает невозмутимость и деловитость стервятника, а также доверие незнакомца к его словам — к словам человека, который, предположительно, являлся психически не вполне здоровым. Итак, времени осталось совсем мало. Тщательно зачистить следы инфы о находке не успеть. Ну и пусть. Пусть это будет сделано грубо, топорно — объяснения можно выдумать после. Главное — удалить достоверные сведения из полевого дневника: видеокадры с зондов, личные записи Шилова (почерк у него — корявый и малопонятный, поэтому придётся стирать всё подряд) и данные, поступавшие с «кротов». Оставить нужно только то, что мог бы натворить человек в состоянии помрачённого сознания. Кстати, вот и нашлось хорошее оправдание неаккуратной работе. Сергей принялся за работу. К вечеру он всё сделал в общих чертах. Помощь из Феникса ещё не прибыла, и ожидание выматывало хуже ломовой работы. Сергей старательно отводил от себя мысли о Шилове, но соседство с мертвецом серьёзно напрягало. Начальнику теперь беспокоиться было не о чем. Шилов тихонько лежал себе в кладовке — на тысячи километров вокруг не было места холоднее — и не мучился больше ни от жары, ни от прочих человеческих невзгод. Как последний истинный археолог, он умер в экспедиции, и раскоп стал ему могилой. Решив проверить выполнение отданных команд, Сергей обнаружил, что «кроты» уже заползли в «норы». Все, кроме пятого. В движущиеся части набился песок, и робот вышел из строя. В который раз. Сергей оделся в защиткостюм, взял тюбик смазки и вышел к раскопу, возле которого вяло шевелил лапками пятый. Сняв с него кожух, наскоро вымел песок, смазал механизм и направил робота в «нору». Потом забрался в раскоп — напоследок. Под ногами скрипнуло. Сергей смахнул песок, налетевший в раскоп сверху, и обнаружил ещё одну находку. Это был уоки-токи, потерянный Шиловым ещё в начале экспедиции. Якобы потерянный. Сергей пошевелил землю вокруг… Так и есть — ну конечно же! Бритвенный набор Шилова. Сергей рассмеялся. Да — это, видно, очередная шуточка начальника. Вернее, последняя. Он сам закопал свои вещи, чтобы подтвердить бредовую теорию о Времени-Уроборосе. Интересно получается… Выкашляв песок, Сергей вспомнил про штуковину. Она никак не вписывалась в предположение о розыгрыше. И комп… Шилов же не мог подстроить результаты анализа темпорометра. Значит… Ничего это не значит. Комп глючил — глючил из-за попавшего под кожух песка. А финтифлюшка — это какая-нибудь вполне обычная вещица, которая во время Последней войны была трансформирована ядерным взрывом в нечто непонятное. И не такое бывало. Сергей успокоенно выдохнул и ковырнул ногой песчаный холмик. Оттуда вывалилась распухшая человеческая рука, и на краю ладони горели две багровые точки змеиного укуса. Сергей попятился, запнулся об уоки-токи и упал навзничь. Небо ещё не остыло, при взгляде на него резало глаза. Сергей опустил веки. Шилова не могло быть здесь. Он должен лежать в холодной кладовке, куда его с таким трудом удалось засунуть. Если только… У Сергея перехватило горло, он вздрогнул и с трудом принял сидячее положение. Неужели Шилов был прав, когда сказал, что у Сергея психическое расстройство? Неужели у него было умопомрачение, и он сам оттащил тело начальника не в кладовку, а в раскоп? Сергей вскочил, выбрался наверх и побежал в жилкомплекс. Кладовка была пуста. Сергей сел на коробку с консервами и закусил губу. Нужно откопать его и притащить в кладовку. Нужно откопать и притащить… Но сначала… Он вынес наружу бокс со штуковиной и зарыл в песке — прямо так, не открывая. Боялся, что финтифлюшка снова его зачарует. Расскажешь стервятнику ещё и про эту находку с её возрастом — сразу упекут в психушку. Мимо прошелестела серенькая ящерица, быстро перебирая лапками. Сергей проводил её взглядом. Может, и зря Шилов не охотился на рептилий поблизости от лагеря. Глядишь, выловил бы всех, и не умер бы… Не убил бы его Уроборос с чешуйчатым телом… Сергей выплюнул несколько песчинок. Рагнарёк — это просто красивая легенда. Но если всё же верить в неё, а не в своё сумасшествие, то сколько осталось человечеству? Пятьдесят лет. Около того. Не так уж и мало. Сергей взглянул на запад. Солнце закатывалось.Андрей БударовАндрей Бударов родился в 1981 году в городе Вологда, там же и вырос. Освоил ряд профессий – от автоэлектрика до охранника, от грузчика до библиотекаря, от сотрудника хлебозавода до журналиста. Окончил филологический факультет ВГПУ. Публиковать фантастические произведения начал в 2004 году. Рассказы печатались в антологиях издательства «Эксмо», в альманахе «Полдень, XXI век», в региональных изданиях. В последнее время занялся переводами рассказов Дэшилла Хэммета, а также англоязычных фантастических произведений.
